читать дальшеВечер. Слишком теплый, чтобы почувствовать свежесть приближающейся ночи. Девушка идет быстро, звонкий стук каблуков раздражает. Даже при тусклом освещении фонарей, ее волосы блестят, локоны взметаются при каждом шаге, и опускаются на плечи. Ее талия обтянута поясом от плаща, на руках черные перчатки, глаз не видно. А ему так хочется сейчас увидеть ее взгляд. Каким бы он был? Быстрым и скользким? Внимательным? Но приятнее всего увидеть страх...
Он спрыгивает с лавочки, на которой сидел, и быстро идет следом. На его губах улыбка - скорей всего, ей сейчас страшно.
Музыка громко играет в наушниках. Хоть вечер и теплый, но ей все равно холодно. Это был тяжелый день. И завтра будет такой же. Нет сил замечать что-то большее, чем лужи под ногами и желтые листья. Когда-то она любила осень...
Зеркальные витрины и преследующая тень за спиной. Она замедляет шаг, сердце пропускает удар. Хочется выключить музыку, но желание делать вид, что ничего не случилось, сильнее. Мужчина в черном идет сзади, также замедлив шаг. Она гадает, что может быть спрятано в его руках: нож? Пистолет? Лучше пистолет... Не ускоряя шага, она продолжает идти, смотря на появляющееся отражение в стеклянных поверхностях. Но вот впереди поворот, а там совсем темно. Идеальное место для нападения. Всего несколько минут, и все может кончиться. На губах появляется нелепая улыбка. Смысл жизни так и не найден, но проделано все было как по плану, жалеть не о чем, так же, как и радоваться. Любви тоже не было. Разве что к воскресным утрам, в день, когда ничего не нужно делать по плану, и можно долго сидеть у окна, и наблюдать, как меняется небо. Слышать гром и плакать вместе с дождем, потому что незаметно для самой себя, а она не привыкла проявлять слабость. Еще Рождество... она покупает горящую разноцветными лампочками звезду и оставляет ее на ночь. И печенье по вечерам, когда включен телевизор, но она смотрит в окно, замечая лишь краем глаза меняющиеся цвета на экране. Сладкий вкус бисквита в шоколаде - маленькая радость, момент, когда улыбка настоящая. Гости... но она их не любит. Слишком много шума и эмоций.
Сейчас она наступает на лужи, смотря, как вода расплескивается под ее шагами. В ее сумке почти нет денег, ничего драгоценного этот мужчина там тоже не найдет. Последний шаг и поворот, последнее окно, где она увидит образ своего преследователя и... что? Смерть?
- Сто двадцать рублей, - повернувшись к нему, с улыбкой произносит она.
Удивление на грубом лице придает некой уверенности, хоть ей и не страшно.
- Сто двадцать рублей и одиночество.
Глаза набираются влагой, но нет дождя, чтобы их замаскировать.
- Одиночество и слезы. Это все ваше. Забирайте.
Внезапно ее захлестывает гнев. Брови сходятся у переносицы, дыхание учащается, но слов больше нет. Он решил забрать то, чего никогда не было. Жизнь, как ему наверняка кажется, счастливую. Но ее смысл до сих пор не найден, и за эти несколько секунд, что остались, его уже не найти.
Слезы так же блестят на ее лице, как и каштановые локоны, что его обрамляют. Она тяжело дышит, во взгляде что-то, что задевает его еще больше чем привычный страх. Отчаяние. Он не собирался ее убивать, и ее деньги ему не нужны. Этот взгляд то, что нужно. То, ради чего он выбирает себе жертву и следуя за ней, получает наслаждение от реакций. Обычно девушки бросаются бежать, и это забавляет его. Иногда ему бросают кошелек в лицо и так же бегут прочь. И это ожидаемая реакция. Но сейчас он разворачивается и уходит. Запоминая эти глаза, ее голос и слова.
Смотря ему в спину, она почувствовала себя разочарованной и опустошенной. Сердце медленно возвращается к своему привычному ритму, как и все вокруг. В ушах все еще играет мелодия, которую несколько мгновений назад она не слышала. На небе уже виднеются звезды, и она обещает сегодня на них посмотреть, включить рождественскую звезду и просидеть полночи у окна. Хоть рождество совсем нескоро...