We build statues out of snow and weep to see them melt
читать дальше***
– Ты уверен, отец? – Рон садится на стул в кабинете Артура, кажется, ноги его не держат.
Артур поджимает губы.
– Да, это так. Никаких объектов, на которых видели Гермиону, нет. Более того, на работе она не появлялась больше месяца, – мужчина закуривает маггловскую папиросу. – Тебе стоит поговорить с ней, Рон. И давай я тебе налью, успокойся для начала, – взмах палочки, и из стеклянного шкафа рядом подлетает бутылка огневиски и два стаканчика. – Я думаю, у нее будет разумное объяснение.
– Она чем-то увлечена… – кривится от выпитого алкоголя Рон, – у нее впервые за столько времени горят глаза. Может, мне и не стоит вмешиваться?..
Артур бросает укоризненный взгляд на сына.
– Порой всем не мешает развлечься, заняться каким-то делом, забыть о семье… но это проходит. Не теряй свою жену. Поговори с ней сегодня же.
– Если она вернется.
Отец подбадривает сына, как может, но сам разочарован. Чем бы ни была занята девушка, она обманывала семью.
***
– Может, стоит еще вот тут столик поставить? – девушка вытаскивает из сумочки маленький столик, который сразу начинает увеличиваться, Малфой еле подхватывает, чтобы он не свалился на Гермиону.
– Осторожнее можно? Сколько ты всего принесла, тут уже развернуться негде, а Поттер в бешенстве снесет все.
– Странно, что ты все еще завеешь его Поттером, вы столько пережили вместе.
Дом, снятый на окраине Лондона, стоял подальше от цивилизации. Гермиона сама уже не выносила нахождения в грязной хижине и, учитывая недавний срыв Малфоя и улучшение Гарри, решено перебраться в другое место. Своей семье Грейнджер так и продолжает врать, уже даже не замечая плохих взглядов, она одержима ситуацией с Гарри, который, кажется, начал поправляться, чему Гермиона не могла не нарадоваться.
Малфой не отвечает, подхватывает очередное кресло с помощью магии, Гермиона доверяет ему иногда свою волшебную палочку.
– Вингардиум Левиоса! – рука немного дрожит, Драко сложно вновь колдовать, он в недостаточно хорошей форме для этого, палочка Гермионы плохо слушается, но он не упускает возможности хоть ненадолго почувствовать себя полноценным волшебником.
– Не урони… – не успевает выдохнуть Гермиона, как кресло падает, образуя облако пыли.
– Вам помочь? – спустился с верхнего этажа Поттер.
– О, Гарри, ты встал, тебе лучше? – девушка подходит и обнимает его.
– Думаю, да. А где Рон?
Вопрос вводит в ступор обоих. Малфой смотрит на Грейнджер, надеясь, что Уизли не в курсе происходящего, иначе с чего вдруг Поттер о нем спрашивает?
– Рон собирается приехать? – с издевкой спрашивает ее Малфой. – Это ты для него так стараешься? Может мне повесить плакат «добро пожаловать Уизли»?
– Малфой, прекрати, ты прекрасно знаешь, чего мне стоит… – она запинается, не желая, чтобы Гарри слышал.
– Что вы от меня скрываете? Почему Рон он до сих пор не приехал? – допытывается Поттер. Последние события представляются ему мутными, злость постепенно угасла, ее сменила усталость и некоторая заторможенность. Теперь, когда он видит, что Гермиона старается ради него и не находится тут принужденно, стало легче. Но, он не знает, что девушка дает ему сильнодействующие лекарства, доза которых могла бы убить одного из самых свирепых драконов в заповедниках Румынии.
– Рон не может приехать. Скрывать от тебя мне нечего. Он не знает, что я тебя нашла, ты вне закона.
– Аа… – неопределенно отвечает Поттер и отправляется обратно наверх.
Малфой хмурится, последние несколько дней Поттера словно подменили. Может, он правда чем-то болен, и болезнь имеет такое волнообразное течение? Гермиона же его убеждает, что так подействовал экзорцизм, но теперь Малфою кажется, что она что-то недоговаривает. Они уже с неделю как живут в этом доме, как только Поттер чуть приутих, получилось аппарировать с ним сюда. Это несказанно радовало Драко, настоящий дом, с двумя этажами, спальнями и прекрасным видом на поле. Он был благодарен Гермионе, но ни разу ей этого не говорил.
Мебель была расставлена, и девушка поспешила на кухню готовить суп. Последнее время, они постоянно ели супы на первое, но Драко не обращал на это внимание. Гермиона подливала туда Гарри дозу жидкого лекарства. Он обычно ел с аппетитом, но у себя наверху, спускался оттуда редко. Девушка знала почему, лекарство сильно истощало, не давая возможности двигаться долго. Она решила, что это самый безопасный и лучший выход для них сейчас. Ей осталось всего немного – узнать, что было в тот день войны, она была уверенна, что там кроется разгадка.
– Я отнесу П… кхм, Гарри суп, - предложил Драко, решив называть Поттера по имени.
Мурашки пробежали по ее коже.
– О, нет, не утруждайся, Малфой, я…
– Я хотел с ним поговорить, поэтому хочу отнести еду сам.
– Нет, это привыкла делать я, и ты можешь разлить, и…
– Грейнджер, я справлюсь.
«Черт возьми, Малфой! Одна капля этого «супа», и тебя не будет в живых»
Она неловко передает тарелку, специально ее роняя.
«Целая доза усмирительного драконьего эликсира! Как досадно»
– Ну, вот, доволен? Отнеси ему хлеб, я налью новую тарелку.
– Не разбей, – Малфой забирает хлеб, не до конца понимая нервозности в действиях Гермионы.
***
В комнату пробивается солнечный свет, Драко подходит и распахивает занавески. Поттер стонет, что свет ему мешает.
– Ты забыл, как было? Мы ждали крохотного лучика, тонкого и ненадолго попадающего в нашу камеру. Как тебе может нравиться темнота сейчас?
Глаза Поттера покрасневшие от усталости, он щурится, прикрываясь рукавом.
Малфой подходит и садится на широкую кровать. Откуда Грейнджер достала столько мебели, он не знает, и спрашивать не хочется. Возможно, этот домик она и вовсе купила.
– Что с тобой… Гарри? Ты сам не свой.
– А какой я должен быть? Я не хочу больше суп.
– По моему Грейнджер делает более, чем достаточно для тебя, чтобы командовать еще и меню.
– Нет, не хочу больше суп.
Драко замечает, что Гарри как-то односложно отвечает, и уже с неделю больше чем два-три предложения он от него не слышит.
- Хорошо, я попрошу ее сделать что-то другое.
Гарри прикрывает глаза, разговор его уже успел вымотать. Гермиона приносит суп.
– О… он только что мне сказал, что больше не хочет это есть.
- Гарри? Надо есть и без возражений. До дна. Малфой, оставь нас пока.
Малфой уходит, но кое-какие подозрения закрадываются в голову. И он оставляет щель, понаблюдать.
– Ешь, пожалуйста. Так будет лучше для нас, Гарри, поверь. Это пока единственный способ чтобы тебе было хорошо.
– Ммм!
– Знаю, горько, но ты должен, иначе не подействует, скоро все закончится, обещаю.
Малфой врывается обратно в комнату, выдергивает тарелку из ее рук, подходит к окну и выкидывает.
- Вниз пошли, Грейнджер! – он хватает ее руку и тащит вниз, не слушая ее возмущенных криков, толкает на кресло и наклонятся, держась за перила и не давая ей подняться.
– Отравить, значит, его собралась?! Всю эту неделю он ел отраву! Он превращается в овощ на моих глазах, а я верю твоим доблестным порывам спасти друга! Это очень, очень жестоко, Грейнджер. Этого не позволил бы себе никакой слизеринец, медленно убивать!
Она хлещет его по щеке.
– Замолчи, – давно ее никто не доводил до белого каления, у нее даже слова застряли в горле и она лишь смотрит ему в глаза, желая прожечь насквозь.
Драко ждет поток оправданий, истерики, но следует гробовое молчание. Он отходит от кресла, ее взгляд его немного пугает.
– Я что-то не так понял? – заранее зная ответ, спрашивает он.
«Два усмиряющих драконьих эликсира. Понадобится еще раз до конца месяца незаметно пробраться в лабораторию»
– Я не хочу с тобой говорить.
Она встает и отправляется на кухню. Ей нужно успеть сделать еще одну порцию супа, пока Гарри действительно не разгромил весь дом.
***
Гермиона спешит домой, аппарация забирает почти последние силы. Очутившись у себя в прихожей, снимает обувь, мечтая поскорее лечь в постель. «Гарри… что же мне делать дальше?» мысли о друге не покидают ее, и еще долго будут мешать заснуть.
– Я думал, ты уже не вернешься сегодня, – Рон стоит в прихожей, на нем ночная одежда и взгляд очень хмурый. Девушка, наконец, замечает, как он поменялся. Морщины залегли в уголках губ, он не спал последнее время хорошо, но потрескавшихся сосудов в глазах она видеть больше не может и отворачивается.
– Да, я вернулась, но ненадолго, – у нее предчувствие, что ждал он ее для долгого разговора, на который сейчас не осталось сил.
– Постой, – теплая рука останавливает ее за запястье, – я хотел поговорить.
– Не сейчас, Рон… – она высвобождается и направляется к лестницам, наверх, в заветную кровать.
– Нет, сейчас, – он останавливает ее за плечо. Когда муж ей противоречил? Видимо, кто-то настроил его на это.
– Хорошо, сейчас, – сдается она и проходит в зал, садится в первое попавшееся кресло.
Он медленно следует за ней и садится напротив.
– Ты пропадаешь слишком часто, – издалека начинает Уизли, оттягивая момент истины как можно дальше. Возможно, у нее и правда любовник? Услышать это он не будет готов никогда.
– Я уже объясняла.
– Хорошо, что это за работа? Тебя нет ни в какой больнице! Отец…
– Проверял?
Рон поджимает губы. Почему всегда так? Даже если он имеет право что-то знать, Гермиона заставляет чувствовать себя виноватым. Он не хочет больше это терпеть.
– Да, и я поддержал его стремление узнать, что же за работа у тебя такая.
– Я колдомедик.
– С тобой невозможно разговаривать! – он резко поднимается, ему нужно успокоиться, выпить. В баре находится нужная бутылка, – тебе налить?
– Я не пью, и ты это знаешь.
– Да… – он осушает бокал, – но чего-то я точно не знаю, – за первым следует следующий. Гермиона кривится, но если Рон напьется, у нее будет возможность выспаться до утра, однако к ее досаде он убирает алкоголь на место.
– Гермиона… это так сложно? Объяснить чем ты занимаешься? Ты же знаешь, я постараюсь тебя понять.
– Я уже говорила, Рон.
– Меня такой ответ не устраивает, и это ложь.
– Это… Рон, я устала, давай завтра продолжим?
– Отчего устала? Ты никого не лечила!
– Не поднимай на меня голос…
– Ты мне врешь, Гермиона, обманываешь, и ради чего? Любовника?!
Меньше всего девушке хочется выслушивать этот бред. Проверки, упреки, как далеко зайдет Рон? Ей сейчас нечего говорить, придумать что-то разумное не получается и она решает аппарировать обратно.
Рон с полминуты ошарашено смотрит на опустевшее кресло. Очень сложно решиться проследить за женой. Но он настроен решительно. По каминной сети вызывает отца, коротко рассказывает о их беседе. Артура долго просить не приходится. Спустя полчаса они уже сидят в его кабинете, и проводят слежку за ее последней аппарацией. Когда оба видят координаты дома на окраине Лондона, сомнений в любовнике не остается.
– Я уделял ей слишком мало внимания! – Рон пьян и воет, размазывая сопли на плече отца, - Но я разрывался надвое, она должна была меня понять!
Отец хлопает сына по плечу, забирая бутылку.
– Достаточно, Рон. Завтра поедешь и узнаешь что там за любовник. Объясни ему, что она замужем и должна вернуться в семью. Не разводи скандала, вряд ли она ему говорила о тебе, - он одобрительно кивает своим же словам, – все разрешится… и не забудь отослать Чарли усмирительные зелья, скоро начнется сезон дрессировки молодняка, она должна была сделать заготовки к этому времени.
– Отец, мне не до этого! Она мне изменяет, может, даже сейчас, а я буду говорить о каких-то зельях? Нет, я так отделаю этого любовника, что он и не подумает к ней приближаться!
– Протрезвеешь, и твой пыл остынет. Лучше решать проблемы мирным путем…
***
Тихий хлопок аппарации в зале посреди ночи настораживает дремавшего на диване Малфоя.
– Не пугай так, у меня даже палочки нет защититься.
– Никто не в курсе об этом месте, ты же знаешь, – Гермионе не хочется возвращаться домой, так сильно они никогда не ссорились с супругом. Но и близкими давно уже не были, – Малфой, оставь меня, я хочу побыть одна, дома мне этого не дают.
Драко безоговорочно тихо уходит, прикрывая за собой дверь. Он ходил сегодня украдкой в город. Лондон… этот день он не забудет. Но сейчас, кажется, этого никогда не было, или не могло быть. Он словно попал в сказку, увидев как красные лучи восходящего солнца касаются города, и он начинает оживать. Это состояние так похоже на то, что творится в его душе. Драко тихо надеется, что сможет жить в этом домике и иметь возможность видеть город как можно чаще.
Он приоткрывает дверь к Гарри. Тот так и лежит на кровати. Малфой жалеет, что он не видел Лондона сегодня. Наутро твердо решает поговорить с Грейнджер о его состоянии. Ночь пролетает быстро, но громкий стук в дверь неприятно будит с утра. Гермиона, по всей видимости, не открывает, и он повторяется. Драко решает спуститься вниз.
– Я открою. Наверное, доставка, – проносится мимо девушка, – Я заказала маггловской еды для разнообразия, – она улыбается и открывает дверь. – Рон?..
– Не ожидала, да? – он замечает стоящего позади нее Малфоя и буквально столбенеет, – это он?
– Рон, уходи, поговорим дома.
– Замолчи, – он толкает ее плечом и заходит в дом, – ну, здравствуй, – обращается он к Малфою, рукава показушно закатывает, – мне говорили разобраться во всем мирно, но я не стану слушать этот совет, – Рон приглядывается, незнакомец внезапно становится очень знакомым, - как тебя зовут? – неужели это объявленный утонувшим и всеми забытый Малфой? Взгляд этих серых глаз Рон не спутает ни с кем.
Драко понимает, что его узнали и скрывать свою персону не видит смысла.
– Драко Малфой, – холодный, немного презрительный тон не дает сомневаться в истинности слов.
– Малфой, зачем? – взмаливается Гермиона, она не понимает, для чего он раскрыл свое имя.
– Замолчи, я сказал! – кричит возмущенный Рон, махая рукой в ее сторону, – Подобрала его где-то на побережье тех деревень, пока искала преступника? Как интересно, Гермиона. Выходила, дом купила, да? А я и не знал, какой заботливой ты бываешь, – он еле сдерживается, чтобы не ударить ее, она до сих пор ведет себя так, словно ни в чем не виновата.
– Это все не так… я лишь помогала.
– Хватит мне врать! Как ты можешь защищать его?!
– Я не защищаю, я…
– « Его люблю»?! – заканчивает он за нее недоговоренную фразу, – Я не прощу тебе этого, Гермиона! – он поворачивается к Малфою и ударяет его по лицу.
– Рон, прекрати! – она пытается остановить дерущихся мужчин, хотя, о равной борьбе речи идти не может, Рон колотит Малфоя, с совершенно обезумившим выражением на лице, палочка дрожит в ее руке и слезы катятся по щекам.
– Вот с кем ты мне изменяешь!? Вместо того убийцы, нашла белобрысого хорька и прыгнула с ним в постель! – он кидает на нее злобный взгляд и не прекращает наносить ему удары, – Я намного скучнее и хуже него!? – последние несколько ударов и Малфой теряет сознание, – На, залечивай! Колдомедик! – он кидает Драко к ее ногам и уходит, громко хлопая дверью.
– Малфой! – Гермиона бросается к нему и склоняется над разбитым лицом, собственной юбкой вытирает кровь, - я сейчас тебе помогу, потерпи немного. Она призывает к себе лекарства, недавно принесенные в новый дом и достает все необходимое. Он кривится, когда заживляющая смесь касается разбитого носа.
– Прости… – аккуратными движениями она залечивает ему лицо, – Все вышло из-под контроля. Не отвечай…
Несколько умелых манипуляций и Малфою становится лучше. Но ребра будут заживать всю ночь. Раздается звонок в дверь. Она вздрагивает и подходит, теперь это действительно доставка, но румяные пироги вряд ли порадуют сейчас кого-то.
– Ты уверен, отец? – Рон садится на стул в кабинете Артура, кажется, ноги его не держат.
Артур поджимает губы.
– Да, это так. Никаких объектов, на которых видели Гермиону, нет. Более того, на работе она не появлялась больше месяца, – мужчина закуривает маггловскую папиросу. – Тебе стоит поговорить с ней, Рон. И давай я тебе налью, успокойся для начала, – взмах палочки, и из стеклянного шкафа рядом подлетает бутылка огневиски и два стаканчика. – Я думаю, у нее будет разумное объяснение.
– Она чем-то увлечена… – кривится от выпитого алкоголя Рон, – у нее впервые за столько времени горят глаза. Может, мне и не стоит вмешиваться?..
Артур бросает укоризненный взгляд на сына.
– Порой всем не мешает развлечься, заняться каким-то делом, забыть о семье… но это проходит. Не теряй свою жену. Поговори с ней сегодня же.
– Если она вернется.
Отец подбадривает сына, как может, но сам разочарован. Чем бы ни была занята девушка, она обманывала семью.
***
– Может, стоит еще вот тут столик поставить? – девушка вытаскивает из сумочки маленький столик, который сразу начинает увеличиваться, Малфой еле подхватывает, чтобы он не свалился на Гермиону.
– Осторожнее можно? Сколько ты всего принесла, тут уже развернуться негде, а Поттер в бешенстве снесет все.
– Странно, что ты все еще завеешь его Поттером, вы столько пережили вместе.
Дом, снятый на окраине Лондона, стоял подальше от цивилизации. Гермиона сама уже не выносила нахождения в грязной хижине и, учитывая недавний срыв Малфоя и улучшение Гарри, решено перебраться в другое место. Своей семье Грейнджер так и продолжает врать, уже даже не замечая плохих взглядов, она одержима ситуацией с Гарри, который, кажется, начал поправляться, чему Гермиона не могла не нарадоваться.
Малфой не отвечает, подхватывает очередное кресло с помощью магии, Гермиона доверяет ему иногда свою волшебную палочку.
– Вингардиум Левиоса! – рука немного дрожит, Драко сложно вновь колдовать, он в недостаточно хорошей форме для этого, палочка Гермионы плохо слушается, но он не упускает возможности хоть ненадолго почувствовать себя полноценным волшебником.
– Не урони… – не успевает выдохнуть Гермиона, как кресло падает, образуя облако пыли.
– Вам помочь? – спустился с верхнего этажа Поттер.
– О, Гарри, ты встал, тебе лучше? – девушка подходит и обнимает его.
– Думаю, да. А где Рон?
Вопрос вводит в ступор обоих. Малфой смотрит на Грейнджер, надеясь, что Уизли не в курсе происходящего, иначе с чего вдруг Поттер о нем спрашивает?
– Рон собирается приехать? – с издевкой спрашивает ее Малфой. – Это ты для него так стараешься? Может мне повесить плакат «добро пожаловать Уизли»?
– Малфой, прекрати, ты прекрасно знаешь, чего мне стоит… – она запинается, не желая, чтобы Гарри слышал.
– Что вы от меня скрываете? Почему Рон он до сих пор не приехал? – допытывается Поттер. Последние события представляются ему мутными, злость постепенно угасла, ее сменила усталость и некоторая заторможенность. Теперь, когда он видит, что Гермиона старается ради него и не находится тут принужденно, стало легче. Но, он не знает, что девушка дает ему сильнодействующие лекарства, доза которых могла бы убить одного из самых свирепых драконов в заповедниках Румынии.
– Рон не может приехать. Скрывать от тебя мне нечего. Он не знает, что я тебя нашла, ты вне закона.
– Аа… – неопределенно отвечает Поттер и отправляется обратно наверх.
Малфой хмурится, последние несколько дней Поттера словно подменили. Может, он правда чем-то болен, и болезнь имеет такое волнообразное течение? Гермиона же его убеждает, что так подействовал экзорцизм, но теперь Малфою кажется, что она что-то недоговаривает. Они уже с неделю как живут в этом доме, как только Поттер чуть приутих, получилось аппарировать с ним сюда. Это несказанно радовало Драко, настоящий дом, с двумя этажами, спальнями и прекрасным видом на поле. Он был благодарен Гермионе, но ни разу ей этого не говорил.
Мебель была расставлена, и девушка поспешила на кухню готовить суп. Последнее время, они постоянно ели супы на первое, но Драко не обращал на это внимание. Гермиона подливала туда Гарри дозу жидкого лекарства. Он обычно ел с аппетитом, но у себя наверху, спускался оттуда редко. Девушка знала почему, лекарство сильно истощало, не давая возможности двигаться долго. Она решила, что это самый безопасный и лучший выход для них сейчас. Ей осталось всего немного – узнать, что было в тот день войны, она была уверенна, что там кроется разгадка.
– Я отнесу П… кхм, Гарри суп, - предложил Драко, решив называть Поттера по имени.
Мурашки пробежали по ее коже.
– О, нет, не утруждайся, Малфой, я…
– Я хотел с ним поговорить, поэтому хочу отнести еду сам.
– Нет, это привыкла делать я, и ты можешь разлить, и…
– Грейнджер, я справлюсь.
«Черт возьми, Малфой! Одна капля этого «супа», и тебя не будет в живых»
Она неловко передает тарелку, специально ее роняя.
«Целая доза усмирительного драконьего эликсира! Как досадно»
– Ну, вот, доволен? Отнеси ему хлеб, я налью новую тарелку.
– Не разбей, – Малфой забирает хлеб, не до конца понимая нервозности в действиях Гермионы.
***
В комнату пробивается солнечный свет, Драко подходит и распахивает занавески. Поттер стонет, что свет ему мешает.
– Ты забыл, как было? Мы ждали крохотного лучика, тонкого и ненадолго попадающего в нашу камеру. Как тебе может нравиться темнота сейчас?
Глаза Поттера покрасневшие от усталости, он щурится, прикрываясь рукавом.
Малфой подходит и садится на широкую кровать. Откуда Грейнджер достала столько мебели, он не знает, и спрашивать не хочется. Возможно, этот домик она и вовсе купила.
– Что с тобой… Гарри? Ты сам не свой.
– А какой я должен быть? Я не хочу больше суп.
– По моему Грейнджер делает более, чем достаточно для тебя, чтобы командовать еще и меню.
– Нет, не хочу больше суп.
Драко замечает, что Гарри как-то односложно отвечает, и уже с неделю больше чем два-три предложения он от него не слышит.
- Хорошо, я попрошу ее сделать что-то другое.
Гарри прикрывает глаза, разговор его уже успел вымотать. Гермиона приносит суп.
– О… он только что мне сказал, что больше не хочет это есть.
- Гарри? Надо есть и без возражений. До дна. Малфой, оставь нас пока.
Малфой уходит, но кое-какие подозрения закрадываются в голову. И он оставляет щель, понаблюдать.
– Ешь, пожалуйста. Так будет лучше для нас, Гарри, поверь. Это пока единственный способ чтобы тебе было хорошо.
– Ммм!
– Знаю, горько, но ты должен, иначе не подействует, скоро все закончится, обещаю.
Малфой врывается обратно в комнату, выдергивает тарелку из ее рук, подходит к окну и выкидывает.
- Вниз пошли, Грейнджер! – он хватает ее руку и тащит вниз, не слушая ее возмущенных криков, толкает на кресло и наклонятся, держась за перила и не давая ей подняться.
– Отравить, значит, его собралась?! Всю эту неделю он ел отраву! Он превращается в овощ на моих глазах, а я верю твоим доблестным порывам спасти друга! Это очень, очень жестоко, Грейнджер. Этого не позволил бы себе никакой слизеринец, медленно убивать!
Она хлещет его по щеке.
– Замолчи, – давно ее никто не доводил до белого каления, у нее даже слова застряли в горле и она лишь смотрит ему в глаза, желая прожечь насквозь.
Драко ждет поток оправданий, истерики, но следует гробовое молчание. Он отходит от кресла, ее взгляд его немного пугает.
– Я что-то не так понял? – заранее зная ответ, спрашивает он.
«Два усмиряющих драконьих эликсира. Понадобится еще раз до конца месяца незаметно пробраться в лабораторию»
– Я не хочу с тобой говорить.
Она встает и отправляется на кухню. Ей нужно успеть сделать еще одну порцию супа, пока Гарри действительно не разгромил весь дом.
***
Гермиона спешит домой, аппарация забирает почти последние силы. Очутившись у себя в прихожей, снимает обувь, мечтая поскорее лечь в постель. «Гарри… что же мне делать дальше?» мысли о друге не покидают ее, и еще долго будут мешать заснуть.
– Я думал, ты уже не вернешься сегодня, – Рон стоит в прихожей, на нем ночная одежда и взгляд очень хмурый. Девушка, наконец, замечает, как он поменялся. Морщины залегли в уголках губ, он не спал последнее время хорошо, но потрескавшихся сосудов в глазах она видеть больше не может и отворачивается.
– Да, я вернулась, но ненадолго, – у нее предчувствие, что ждал он ее для долгого разговора, на который сейчас не осталось сил.
– Постой, – теплая рука останавливает ее за запястье, – я хотел поговорить.
– Не сейчас, Рон… – она высвобождается и направляется к лестницам, наверх, в заветную кровать.
– Нет, сейчас, – он останавливает ее за плечо. Когда муж ей противоречил? Видимо, кто-то настроил его на это.
– Хорошо, сейчас, – сдается она и проходит в зал, садится в первое попавшееся кресло.
Он медленно следует за ней и садится напротив.
– Ты пропадаешь слишком часто, – издалека начинает Уизли, оттягивая момент истины как можно дальше. Возможно, у нее и правда любовник? Услышать это он не будет готов никогда.
– Я уже объясняла.
– Хорошо, что это за работа? Тебя нет ни в какой больнице! Отец…
– Проверял?
Рон поджимает губы. Почему всегда так? Даже если он имеет право что-то знать, Гермиона заставляет чувствовать себя виноватым. Он не хочет больше это терпеть.
– Да, и я поддержал его стремление узнать, что же за работа у тебя такая.
– Я колдомедик.
– С тобой невозможно разговаривать! – он резко поднимается, ему нужно успокоиться, выпить. В баре находится нужная бутылка, – тебе налить?
– Я не пью, и ты это знаешь.
– Да… – он осушает бокал, – но чего-то я точно не знаю, – за первым следует следующий. Гермиона кривится, но если Рон напьется, у нее будет возможность выспаться до утра, однако к ее досаде он убирает алкоголь на место.
– Гермиона… это так сложно? Объяснить чем ты занимаешься? Ты же знаешь, я постараюсь тебя понять.
– Я уже говорила, Рон.
– Меня такой ответ не устраивает, и это ложь.
– Это… Рон, я устала, давай завтра продолжим?
– Отчего устала? Ты никого не лечила!
– Не поднимай на меня голос…
– Ты мне врешь, Гермиона, обманываешь, и ради чего? Любовника?!
Меньше всего девушке хочется выслушивать этот бред. Проверки, упреки, как далеко зайдет Рон? Ей сейчас нечего говорить, придумать что-то разумное не получается и она решает аппарировать обратно.
Рон с полминуты ошарашено смотрит на опустевшее кресло. Очень сложно решиться проследить за женой. Но он настроен решительно. По каминной сети вызывает отца, коротко рассказывает о их беседе. Артура долго просить не приходится. Спустя полчаса они уже сидят в его кабинете, и проводят слежку за ее последней аппарацией. Когда оба видят координаты дома на окраине Лондона, сомнений в любовнике не остается.
– Я уделял ей слишком мало внимания! – Рон пьян и воет, размазывая сопли на плече отца, - Но я разрывался надвое, она должна была меня понять!
Отец хлопает сына по плечу, забирая бутылку.
– Достаточно, Рон. Завтра поедешь и узнаешь что там за любовник. Объясни ему, что она замужем и должна вернуться в семью. Не разводи скандала, вряд ли она ему говорила о тебе, - он одобрительно кивает своим же словам, – все разрешится… и не забудь отослать Чарли усмирительные зелья, скоро начнется сезон дрессировки молодняка, она должна была сделать заготовки к этому времени.
– Отец, мне не до этого! Она мне изменяет, может, даже сейчас, а я буду говорить о каких-то зельях? Нет, я так отделаю этого любовника, что он и не подумает к ней приближаться!
– Протрезвеешь, и твой пыл остынет. Лучше решать проблемы мирным путем…
***
Тихий хлопок аппарации в зале посреди ночи настораживает дремавшего на диване Малфоя.
– Не пугай так, у меня даже палочки нет защититься.
– Никто не в курсе об этом месте, ты же знаешь, – Гермионе не хочется возвращаться домой, так сильно они никогда не ссорились с супругом. Но и близкими давно уже не были, – Малфой, оставь меня, я хочу побыть одна, дома мне этого не дают.
Драко безоговорочно тихо уходит, прикрывая за собой дверь. Он ходил сегодня украдкой в город. Лондон… этот день он не забудет. Но сейчас, кажется, этого никогда не было, или не могло быть. Он словно попал в сказку, увидев как красные лучи восходящего солнца касаются города, и он начинает оживать. Это состояние так похоже на то, что творится в его душе. Драко тихо надеется, что сможет жить в этом домике и иметь возможность видеть город как можно чаще.
Он приоткрывает дверь к Гарри. Тот так и лежит на кровати. Малфой жалеет, что он не видел Лондона сегодня. Наутро твердо решает поговорить с Грейнджер о его состоянии. Ночь пролетает быстро, но громкий стук в дверь неприятно будит с утра. Гермиона, по всей видимости, не открывает, и он повторяется. Драко решает спуститься вниз.
– Я открою. Наверное, доставка, – проносится мимо девушка, – Я заказала маггловской еды для разнообразия, – она улыбается и открывает дверь. – Рон?..
– Не ожидала, да? – он замечает стоящего позади нее Малфоя и буквально столбенеет, – это он?
– Рон, уходи, поговорим дома.
– Замолчи, – он толкает ее плечом и заходит в дом, – ну, здравствуй, – обращается он к Малфою, рукава показушно закатывает, – мне говорили разобраться во всем мирно, но я не стану слушать этот совет, – Рон приглядывается, незнакомец внезапно становится очень знакомым, - как тебя зовут? – неужели это объявленный утонувшим и всеми забытый Малфой? Взгляд этих серых глаз Рон не спутает ни с кем.
Драко понимает, что его узнали и скрывать свою персону не видит смысла.
– Драко Малфой, – холодный, немного презрительный тон не дает сомневаться в истинности слов.
– Малфой, зачем? – взмаливается Гермиона, она не понимает, для чего он раскрыл свое имя.
– Замолчи, я сказал! – кричит возмущенный Рон, махая рукой в ее сторону, – Подобрала его где-то на побережье тех деревень, пока искала преступника? Как интересно, Гермиона. Выходила, дом купила, да? А я и не знал, какой заботливой ты бываешь, – он еле сдерживается, чтобы не ударить ее, она до сих пор ведет себя так, словно ни в чем не виновата.
– Это все не так… я лишь помогала.
– Хватит мне врать! Как ты можешь защищать его?!
– Я не защищаю, я…
– « Его люблю»?! – заканчивает он за нее недоговоренную фразу, – Я не прощу тебе этого, Гермиона! – он поворачивается к Малфою и ударяет его по лицу.
– Рон, прекрати! – она пытается остановить дерущихся мужчин, хотя, о равной борьбе речи идти не может, Рон колотит Малфоя, с совершенно обезумившим выражением на лице, палочка дрожит в ее руке и слезы катятся по щекам.
– Вот с кем ты мне изменяешь!? Вместо того убийцы, нашла белобрысого хорька и прыгнула с ним в постель! – он кидает на нее злобный взгляд и не прекращает наносить ему удары, – Я намного скучнее и хуже него!? – последние несколько ударов и Малфой теряет сознание, – На, залечивай! Колдомедик! – он кидает Драко к ее ногам и уходит, громко хлопая дверью.
– Малфой! – Гермиона бросается к нему и склоняется над разбитым лицом, собственной юбкой вытирает кровь, - я сейчас тебе помогу, потерпи немного. Она призывает к себе лекарства, недавно принесенные в новый дом и достает все необходимое. Он кривится, когда заживляющая смесь касается разбитого носа.
– Прости… – аккуратными движениями она залечивает ему лицо, – Все вышло из-под контроля. Не отвечай…
Несколько умелых манипуляций и Малфою становится лучше. Но ребра будут заживать всю ночь. Раздается звонок в дверь. Она вздрагивает и подходит, теперь это действительно доставка, но румяные пироги вряд ли порадуют сейчас кого-то.
@темы: ГП, de dos caras